Формирование великокняжеской канцелярии относится ко времени правления князя Витовта (1392–1430). По сообщению фламандского рыцаря Жильбера де Лануа в канцелярии князя Витовта в 1422 г. было три отдела: 1) латинский; 2) русский; 3) татарский. По мнению польского исследователя Марцелия Космана латинские писари составляли и документы на немецком языке, поэтому первый отдел канцелярии можно назвать «латино-немецким». М. Косман отрицал наличие татарского отдела по двум причинам, из-за того, что не сохранились оригинальные документы на уйгурском или татарском языке, а лишь их переводы на старобелорусский, т.е. достаточно было иметь переводчиков (толмачей), как в польской королевской канцелярии; и в силу того, что Ж. де Лануа не знал ни русского, ни татарского языков, поэтому вряд ли мог их отличить.
В делопроизводственной практике ВКЛ со времени правления Казимира (1440–1492) утвердился принцип ведения актовых книг (регест), при котором оригиналы документов выдавались на руки заинтересованным лицам или хранились в государственном архиве (например, дипломатические договоры), а акты-пересказы переписывались в книги. Со времени введения Статута 1529 г. актовые книги начали вести в судах.
Во второй половине XVII в. канцелярия ВКЛ оставалась еще вспомогательно-исполнительным учреждением. В пределах канцелярии создавались условия для ее раздела на ведомства по сферам действия. Отсутствовала управленческо-исполнительская специализация. Во время отъезда великого князя в Корону Польскую она (возможно) разделялась на две самостоятельные части. Первая включала наиболее опытных и заслуженных писарей (по сути, советников великого князя) и направлялась за ним в Корону. Через нее Жигимонт Старый осуществлял управление внешней и внутренней политикой ВКЛ. Листы (господарские привилеи) выдавались в зависимости от местонахождения великого князя. Последнее обстоятельство позволило Бережкову составить «Итенерарий великих князей литовских» (итенерарий – дневник путешествий). Действительно, долговременное отсутствие господарей в Литве требовало оперативного решения наиважнейших проблем государства в пределах одного компактного учреждения, которое складывалось из узкого стабильного круга доверенных лиц, которые держали на контроле все события в княжестве.
Другая часть (ее наличие гипотетично) функционировала в Вильно. Ее возможное существование породило версию о том, что раздел книг на два типа (оригиналы и копии) возник именно в результате отъезда великого князя с частью канцелярии и дальнейшей перепиской с «временных» книг в «постоянные». Этим можно объяснить и путаницу в хронологии записей.
Н.Г. Бережков доказал, что «книги» конца XVI – начала XVII вв. не являются оригинальным «книгами» канцелярии ВКЛ, а возникли в результате копирования. Он же сделал выводы о генезисе "первоначальных" книг, разделив их на две категории: текущие, ведение которых осуществлялось регулярно, и сборники, которые были составлены их разрозненных документов, их копий, отпусков и реестров, никаким образом не систематизированных на ранних этапах деятельности канцелярии. Вместе с тем в вопросах формирования и ведения книг Н.Г. Бережков принял логическое построение И.В.Лаппо, согласно которому в ВКЛ изначально существовали книги с чистыми страницами, которые заполнялись копиями исходивших документов. Идеи Бережкова получили развитие в трудах Банениса Э.Д., который выдвинул и обосновал гипотезу, согласно которой документы изначально записывались не в "стационарные" книги, а в небольшие тетради и на отдельных листах, которые затем объединялись в книги. Таким образом, Баненис вскрыл технологический процесс ведения книг, на основании которого делал выводы относительно их структуры и формы.
Листы-тетради по мере накапливания складывались, из них формировались «книги». Однако в ходе работы отдельные части этих «книг» перемешивались между собой, а в конце XVI в. без предварительной обработки были переписаны в книги-копии.
Комментариев нет:
Отправить комментарий